Меня интересует только то, что связано с музыкой. Вещи, которые не имеют ценности для коллекции, без сожаления приношу на блошиный рынок. Меч, часы, статуэтки... Мне все это не нужно, так может другим пригодится. Например, дисковые советские телефоны часто покупают для маленьких детей — по таким удобно цифры запоминать. Ритуальные маски для чего-то нужны дачникам. Иностранцы любят пластинки: туристы из Монголии пару часов назад купили записи с Полом Маккартни, группой «Лейся песня» эпохи СССР и «Самоцветами».

Откуда я все это беру? Меняюсь с другими коллекционерами, выписываю вещи через интернет с Москвы и Санкт-Петербурга. То, что потом оказывается не к месту, продаю по дешевке. Например, есть японская видеокамера 30-летней давности — за две тысячи баксов взял, а продаю за 10 тысяч рублей! А ведь она полностью исправна — хоть сейчас снимай. Раньше только с помощью таких и работали на телевидении.

Хочу открыть в Иркутске ретро-музей музыки, единственный на всю Сибирь. Сделал бы недорогое посещение, рублей 100-150, чтобы люди ходили, в последнее время молодежь очень интересуется стариной. Да только негде. Обращался к местным властям, просил дать 200 квадратных метров, но мне отказали: «Не найдется помещения». А самому арендовать слишком рискованно, вдруг наступят трудные времена, и оплачивать будет нечем. Получается, что это лишь мечта. Возможно, когда-нибудь музеем займутся мои дети. Или просто распродадут то, что поценнее...

В целом они поддерживают эту страсть. А жена относится отрицательно — у нас весь дом вещами заставлен, и баня. Мне патефоны и проигрыватели тоже как дети, не выставлять же их на улицу!

Блошиный рынок в Иркутске ужасный. Условий никаких нет, прилавков на всех не хватает, приходится раскладывать товар прямо на покрывалах на земле. Вперемешку и поношенная одежда, и антиквариат, тут же продают кур, гусей, уток... Работать здесь — себя не уважать. А куда деваться?

Мы ведь на блошиный рынок приходим не только торговать, но и общаться. Приятно провести время с другими коллекционерами. Среди нас нет маргинальщины, все интеллектуалы. Один — бывший фотокорреспондент, талант, другой — с двумя высшими образованиями. Я, например, учился в ИГУ, на географическом факультете. Проводил туристические исследования, объездил весь Китай и Японию. А теперь каждые выходные встаю в пять утра, чтоб на «блошку» успеть пораньше.

Цены назначаю небольшие, от 10 рублей до трех-четырех тысяч. Дороже всего стоят старинные предметы — это фонарь 1950-х годов и утюг, которым пользовались еще в царские времена.

Конечно, блошиный рынок дает дополнительный доход, но у меня есть постоянная работа — я кладовщик. Так что торговля здесь, в первую очередь, это хобби. И не только у меня так. Пенсионерам все равно, продадут они что-то или нет, им важнее общение. Встречаются интересные истории: у одного мужчины парализовало половину лица, работать он уже не мог, но каждые выходные ездил на наш блошиный рынок. Старался, разговаривал, как мог, с покупателями и другими продавцами, и постепенно у него все прошло.

Быстро раскупают старинный фарфор с Тальцинского и Хайтинского заводов, которые когда-то были в нашей области. Цветы на чайничках и сахарницах — ручная работа, приятно посмотреть, а стоит всего 500 рублей. Сейчас такое уже не делают. Самое дорогое здесь — радиостанции и самовары, за них придется заплатить восемь-девять тысяч. Реже всего попадаются предметы с царских времен. Есть у меня молотилки для зерна, прялка, допотопная швейная машинка 19 века.

Огромное количество антиквариата храню дома. Когда-то это было просто увлечение, а в работу переросло четыре года назад. Чем я только раньше не занимался. В советское время трудился на заводе, когда он развалился в 1990-е годы, ушел в коммерцию, торговал продуктами, детскими игрушками. Потом надоело, стал делать евроремонт. Параллельно пополнял коллекцию. Началось все с советского фарфора, потом стал собирать винтажные предметы. Искал их по всей стране — и через интернет, и сам ездил ради этого в Москву, в Петербург, в Крым. Постоянно поддерживаю связь с коллекционерами из других городов.

Конечно, блошиный рынок в любом большом городе не сравнить с иркутским — у нас он в скверном состоянии. Обычно когда иностранцы приезжают куда-то, то сразу идут за покупками и сувенирами на «блошку» — например, в Германии, во Франции они красивые, солидные. А здесь что? Барахолка.

Торговля тут для меня и дополнительный доход, и времяпрепровождение, которое по душе. Тут много коллекционеров, есть, например, один мужчина из Усолья, который основал клуб любителей хайтинского фарфора, я там тоже состою.

Понемногу привлекаю к коллекционерству своих детей, они художники, поэтому иногда помогают с реставрацией, расписывают фарфор. Из своих предметов почти ничего не продаю — у меня дом большой, пока все помещается. А дальше видно будет, может быть, тоже открою магазин.